Сериал Хинтерланд 1 сезон / Hinterland 1 season

Словно мрачная симфония, наступила тревога в тихий пригород. Заметив странную небрежность, один из бдительных соседей доложил в полицию о вероятном ограблении. Дверь квартиры пожилой дамы, обитательницы соседнего дома, была приоткрыта, что являлось вопиющим нарушением ее обычного распорядка – она никогда не оставляла жилище без надлежащего запирания. Заглянув внутрь, сотрудники правоохранительных органов испытали настоящий шок: ванная комната представляла собой зловещую картину – море алого вещества заливало кафель, а на полу беспорядочно валялись выбитые зубы, словно отчаянные осколки трагедии. Однако, самой хозяйки квартиры, почтенной леди, нигде не оказалось. Тщательные и кропотливые поиски по всему дому не принесли никаких результатов, не оставив ни единой зацепки, ни малейшего намека на местонахождение пропавшей. Известно было, что покойная посвятила свою жизнь работе в интернате для сирот, где её отношение с воспитанниками не всегда было отмечено теплом и уважением, периодически омрачаясь недовольством и даже открытой неприязнью. Не могла ли эта, казалось бы, далекая связь иметь какое-либо отношение к внезапному исчезновению? Справиться с этим сложным и запутанным делом поручили старшему инспектору Тому Матиасу. Этот полицейский был настоящим кладезем педантичности и непреклонности – его неиссякаемый поток вопросов и дотошный допрос могли вытянуть правду даже из самого замкнутого собеседника. Прибыв на место происшествия, Матиас углубился в детали, скрупулезно рассматривал старые фотоальбомы, не упуская ни единого, даже незначительного, элемента – порой доходя до абсурда, будто нюхая окурки в поисках скрытых улик. Именно эта его невероятная проницательность, эта способность видеть то, что ускользает от других, неоднократно позволяла ему находить выход из самых непроглядных тупиков. Первый опыт знакомства с валлийским сериалом обернулся приятным сюрпризом. Если судить о стране по этой кинематографической интерпретации, то можно с уверенностью заключить, что Уэльс страдает от хронического дефицита солнечного света. Эта природная особенность, безусловно, создает гнетущую, меланхоличную атмосферу, придавая ее обитателям угрюмость и склонность к переживаниям. Даже имена жителей кажутся необычными и несколько неблагозвучными – кто мог придумать такое имя, как Карадог? К счастью, эту мрачную картину разбавляет великолепие уэльской природы, безусловно, предметом национальной гордости. Фильм, в лучших британских традициях, развивается неспешно и медитативно, избегая взрывов, погонь и прочих атрибутов голливудской динамики. Главное здесь – это интеллектуальная работа, дедукция и логический анализ. Том Матиас постепенно осваивается в новом окружении, ведь Аберистуит стал для него непривычным местом. Постоянные пробежки – его способ поддерживать физическую форму и справляться со стрессом. В его скромной комнате царит аскетичность, единственным личным предметом является фотография двух детских лиц, бережно хранящая память о прошлом. Общение с коллегами сводится к минимуму, строго по служебной необходимости, лишенное тепла и дружелюбия. Ближайшим человеком, вызывающим у него симпатию, оказалась его помощница – Рис. Невысокая, подтянутая и с характерным уэльским профилем, она – воплощение местного колорита. Рис, одинокая мать, чья дочь предпочитает проводить время с бабушкой, нежели с матерью, является своеобразной опорой для детектива Матиаса. В целом, сериал оставляет исключительно положительные впечатления, а неповторимый валлийский язык, звучащий на фоне действия, добавляет просмотру неповторимый шарм и очарование. Рекомендую к ознакомлению.

"Райский Завод", "Сокровище", "Крепость"... этот перечень, кажется, вырисовывает контуры определенного феномена в современной кинематографической панораме. Неизбежно возникает параллель с так называемым "фаст-фудом" в мире кино – продуктом, призванным насытить потребность зрителя, не требующим особых усилий на его осмысление. Западноевропейский кинематографический продукт, оформленный в соответствии с самыми строгими нормами, по сути, представляет собой тщательно выверенный рецепт: живые исполнительские составы, опытный оператор, профессионально написанный сценарий. Тщательная работа, напоминающая слаженную деятельность специальных подразделений, где взгляд, выражающий сочувствие и соболезнование, словно выверен до миллиметра, чтобы вызывать необходимый эмоциональный отклик. Нет здесь места для несанкционированных экспертных оценок, для "проникновения" в закрытые базы данных, подкупом или иным способом. Отсутствует яркая индивидуальность, спонтанность эмоций, борьба, преодоление, вызов. Лица кажутся размытыми, а повествование лишено неожиданностей, лишенное очарования непредсказуемости. И, что самое пугающее, если когда-нибудь производство этих кинолент будет передано искусственному интеллекту, способному генерировать графическое великолепие, мы вряд ли сможем уловить разницу, настолько они уже унифицированы. Но почему же я продолжаю погружаться в этот, казалось бы, бессмысленный кинематографический суррогат? Вероятно, именно в этой искусственности, в этой стерильности и заключается парадоксальная ценность. Создатели сериалов, сам того не осознавая, невольно обнажают подлинную, лишенную всякой выдумки, бытовую реальность. Реальность, однако, опластанкованная, застывшая в гипсе, подражающая жизни, но не являющаяся ею. Драматические эпизоды, эти отголоски переживаний, являются прямым следствием неспособности определенных индивидов адаптироваться к комфортным, но лишающим свободы, условиям существования – к клетке с автоматической подачей воды, экологически чистой подстилкой, ультрасовременной кормушкой и компьютерным тренажером для бега. Эти произведения, как своеобразные социальные эксперименты, демонстрируют противоречивость навязанных универсальных стандартов, свидетельствующую о нарастающей нравственной деградации, о подтачивании фундамента человечности в угоду формализованному благополучию.