Сериал Джейн Эйр (2006) / Jane Eyre

## Отражения Джейн Эйр: Экранизации, Взгляды и Скрытые Страсти "Джейн Эйр" Шарлотты Бронте, кажется, обрела бессмертие не только на страницах литературы, но и в кинематографе. Этот роман, столь часто экранизируемый, представляет собой уникальное явление в мировой культуре, история о молодости, гувернерстве и, конечно, о любви, покорившей сердце зрелого, ранимого и, порой, мизантропичного наследника. Несмотря на то, что его порой упрощающе сравнивают с легковесным бульварным чтивом, сила романа заключается в его эмоциональной глубине, филигранно выписанных персонажах и неиссякаемом драматизме, что заставляет поколение за поколением режиссеров стремиться к созданию собственной, неповторимой интерпретации. Свидетельством этого стремления служат многочисленные экранизации, каждая из которых, словно отражение эпохи, несет на себе печать времени. От классической версии с Орсоном Уэллсом до, признаться, не слишком убедительных попыток с Киреном Хайндсом и Майклом Фассбиндером, каждая интерпретация обогащала первоисточник новыми смыслами, предлагая зрителям свежий взгляд на знакомые события. Даже экранизация 1983 года, с Тимоти Далтоном и Зилой Кларк в главных ролях, вызвала волну восторга у советских зрительниц, спровоцировав невиданный ажиотаж вокруг романа Бронте. Невозможно переоценить значение "Джейн Эйр" в литературном и культурном ландшафте; вместе с "Гордостью и предубеждением" Джейн Остин, он заложил основу для целого ряда женских сентиментальных романов, формируя новый, обособленный жанр. Однако экранизация 2006 года выделяется среди предшественниц. После детальных и близких к тексту интерпретаций 1973 и 1983 годов, после тех версий, которые, казалось, исчерпали все возможные нюансы образов Джейн и Рочестера, возникала мысль о невозможности создания чего-то принципиально нового, более совершенного. И тем не менее, именно эта экранизация, неожиданно, превзошла ожидания. Успех был достигнут не путем повторения знакомых троп, а благодаря смелому, женскому взгляду на историю. Сценарист и режиссер, как единое целое, сумели привнести в повествование нечто незаменимое, что ускользало от предыдущих интерпретаций – глубину женского восприятия любви, бурлящего водоворота чувств и, конечно, романтики. Лишь женский взгляд способен раскрыть истинную сущность взаимоотношений между Джейн и Рочестер, выявить не только противостояние, но и притяжение, характерное для двух сильных личностей. Творцы BBC мини-сериала, словно опытные живописцы, легкими мазками коснулись непростого детства Джейн, ее пребывания в тетином доме и в Ловудской школе. Этот отход от детального воспроизведения биографии, казалось бы, лишил Джейн той остроты характера, которая отличала ее на страницах романа. Рут Уилсон, исполняя главную роль, предстала перед зрителем не столь харкатерной, но при этом удивительно страстной. Однако, именно визуальная составляющая фильма поразила своей красотой и реалистичностью: первые кадры, изображающие маленькую Джейн, словно заблудившуюся в песчаных дюнах, подчеркивают ее любовь к чтению и ее склонность к образному мышлению, что впоследствии нашло отражение в ее рисунках. Запах тлеющего торфа, шелест вересковой пустоши, мягкий свет летнего сада – все это становится почти осязаемым, погружая зрителя в атмосферу английской провинции. И, наконец, Торнфилд предстает не мрачной, заброшенной усадьбой, а прекрасным, полным света и красок местом. Среди толпы актеров, играющих в экранизациях, выделить можно, пожалуй, только тех, кто смог воплотить самые яркие черты героев. Рут Уилсон воплотила образ Джейн Эйр, который поначалу кажется непривлекательным, даже уродливым. Её жабий рот и непропорциональная шея контрастируют с выразительными, пронзительными глазами, в которых она мастерски передает весь спектр эмоций. Прилизанная прическа, превращающаяся в шикарную копну волос по ночам, добавляет образу Джейн некую эльфийскую экзотичность. Улыбка ее то смущенная, то радостная, то виноватая – она живая, подвижная, запоминающаяся. А Тоби Стивенс, исполнивший роль Эдварда Фейрфакса Рочестера, – это настоящее откровение. Он воплотил не классического, брутального Рочестера, каким мы привыкли его видеть, а усталого, пресыщенного своей прошлой жизнью, более спокойного и уравновешенного мужчину. Именно эта жизненность, эта адекватность и стала ключом к успеху. Он смотрит на Джейн с любовью, с нежностью, с обожанием, что, наконец, позволяет поверить в искренность его чувств. И, конечно, нельзя не упомянуть «постельную» сцену, вызвавшие столь ожесточенные споры и критику. Те, кто с поверхностным знанием эпохи и отрывочными представлениями о человеческой природе, пытались осудить эту сцену, должны в первую очередь обратиться к первоисточнику. В романе Бронте эта сцена описывается с невероятной чувственностью и страстью, и любые попытки ее искажения или опущения лишь обедняют историю. Безусловно, то, как была представлена эта сцена в экранизации 2006 года, является примером вкуса, элегантности и глубокого понимания человеческой природы. Она не направлена на сенсацию и вульгарность, а раскрывает зарождающееся чувство, способное растопить лед в сердце, наполнит душу огнем и устранит все преграды на пути. Это – кино, созданное женщинами, для женщин. И за это – им огромное спасибо.

## Забытый Голос, Обретший Эхо Мой отец, человек с непробиваемой мужественностью и неисчерпаемым чувством юмора, однажды поведал мне историю, достойную пера летописца. Он признался, что на протяжении целого месяца, околдовывал и умолял строгую библиотекаршу, дабы заполучить экземпляр «Джейн Эйр». В эпоху, когда книги были дефицитом, а поиск вожделенного издания превращался в настоящее приключение, подобный поступок представлялся почти героическим подвигом. Мой супруг, услышав этот рассказ, померк, словно закатное солнце, и, залившись краской, хранил молчание. В его понимании, увлечение подобной "сентиментальной" литературой свойственно мужчинам, лишенным брутальности и решительности. А мои взаимоотношения с романом Шарлотты Бронте сложились парадоксальным образом. Несмотря на мою душевную склонность к викторианской эпохе и глубокое уважение к её литературным шедеврам, "Джейн Эйр" вызывала у меня чувство отторжения. Разумеется, перед тем, как погрузиться в чтение, я, поддавшись импульсу, посмотрела экранизацию 1983 года. Именно она, словно горькое лекарство, на долгие годы отвратила меня от оригинала. Даже спустя годы, преодолев предрассудки, я вновь взялась за книгу, но образы Кларка и Далтона, словно зловещие тени, преследовали воображение. Их сдержанная, напускная "любовь" казалась мне неестественной и вызывала неприятие. Мой внутренний мир не смог справиться с бурей подсознательных протестов, и великая "Джейн Эйр" была потеряна для меня навсегда, оставаясь недосягаемым сокровищем. И вот, судьба, словно мудрый скульптор, подкинула мне шанс изменить ход истории. Касательно экранизаций, которые зажигают воображение, я проявляю непреклонность и своеобразную доминантность. Существует лишь одна, истинная версия, а остальные отправляются в небытие, погребенные под лавиной разочарования. "Грозовой перевал" 1992 года – вот эталон, к которому я стремлюсь. О сериале BBC "Джейн Эйр" я не возлагала особых надежд. Записав его для матери, я лишь мельком бросила взгляд на качество изображения, и случайный клик привел меня к диалогу между мужчиной и женщиной. Женщина, заискивая, просила разрешения на отпуск, чтобы навестить умирающую тетушку. Мужчина, скрывая досаду под маской юмора, отшучивался от ее просьбы. Его улыбка, словно луч солнца, освещала его лицо, делая его привлекательнее. Я разглядывала женщину, восхищаясь ее живой мимикой, ее необыкновенной одухотворенностью. Несмотря на отсутствие внешней красоты, ее лицо излучало жизненную силу. В этот момент мое сердце дрогнуло, и я, наконец, обрела своих Джейн и Рочестера! Невозможно передать словами всю глубину и красоту этого визуального произведения – оно словно дышит духом романа Шарлотты Бронте, раскрывает скрытые грани, дополняет авторский замысел, создавая поразительную историю взаимоотношений замкнутого землевладельца и его наставницы. Грехи мужчины, его раскаяние, преданность, воля, обаяние и сарказм – все это представлено с невероятной достоверностью. А ее плач! Ее речь! Это потрясает! Рут Уилсон проявила поистине актерское мастерство, заставляя сопереживать, дрожать, проживать каждую секунду, будто стоя перед мистером Рочестером, вырывая из глубины души каждое слово. "Полагаете, что моя незнатность, бедность, неприглядность и невысокий рост лишают меня сердца?!" – воскликнула она. "Если бы Господь даровал мне немного богатства и красоты, разве вам не было бы сложнее расстаться?!" Она была прекрасна в своей сущности, а Рочестер… нет слов, чтобы выразить его очарование. "Господи, прости меня! Пусть люди не вмешиваются в это!" Под слоем пыли и разочарования скрывалась глубокая, измученная душа. А в финале – скупые слезы неверия, словно крест на надежде. Некоторые критикуют издевательства Рочестера над Джейн, подпитывающего ее страх и отчаяние перед свадьбой с Бланш. Но в этом нет жестокости, лишь мучительная попытка испытать взаимность, пережив ранее обманутые надежды. Я сочувствую ему, понимаю его боль. Другие возмущены "непристойностью" определенных сцен. Кто-то утверждал, что скромная Шарлотта Бронте перевернулась бы в гробу от такого изображения. Но в них нет непристойности! Где же ее можно увидеть? Напротив, это искренние проявления влечения, страсти. Если бы авторы решили убрать эти моменты, эмоциональная надрывность фильма была бы потеряна, а это именно то, что не позволяет отвести взгляд от героев. Что касается финала, то он всегда вызывает противоречивые чувства. Счастливый конец получился уязвимым, сломленным, как сам Рочестер, потерявший глаз, руку – став неполноценным. Но даже это не вызвало наибольшего недовольства. Джейн, которая в книге и в других экранизациях изображалась как неполноценная – серая, непривлекательная, невыразительная – радовалась этому, освободилась от комплексов, перестала упрекать себя за разрыв между ними. Любовь стала возможной, неполноценность обрела равноценного партнера. Это мое личное мнение, и финал книги мне не нравится, он вызывает неприятные ощущения. В экранизации 2006 года оба героя предстают как целостные, яркие, здоровые люди, которых невозможно не полюбить. Финал был обыгран с удивительным позитивом и трогательностью, без болезненного привкуса инвалидности. Да, Рочестер пострадал в пожаре, но он не выглядит слабым или жалким, он "полноценен", несмотря на травму. Его слова: "Мне нужна супруга, а не сиделка, между нами нет ничего платонического" – растопили мое сердце и вызвали улыбку. В них была настоящая страсть, которую другие экранизации "Джейн Эйр" и сам роман оставили за кадром. В конечном итоге, моя душа переполнена слезами счастья и благоговения. Пусть эти слезы запоздали. Я не знаю, что ждет меня с новой экранизацией 2011 года, но я знаю точно – она не сможет превзойти этот шедевр. Этот фильм BBC – моя идеальная экранизация, воплощение романа Бронте. Вы можете не согласиться со мной – это ваше право. Я же нашла для себя то, что искала. Спасибо всем, кто работал над этим фильмом!

Мое отношение к киноадаптациям шедевров мировой литературы, безусловно, отмечено некоторой долей скептицизма. С экранов не раз демонстрировались версии произведений, прославленных сестёр Бронте и Джейн Остин, которые, к глубочайшему сожалению, не смогли в полной мере передать глубину и изящество первоисточников. Именно поэтому начинала я просмотр сериала «Джейн Эйр» с ощутимым опасением, готовая в любой момент отказаться от этой затеи. Однако мои тревоги оказались напрасными – фильм превзошел все ожидания, явив собой поистине достойную интерпретацию романа. Это повествование о неистовой и непростой любви Эдварда Рочестера, личности противоречивой и сложной, обладавшей острым, ироничным умом, внушительной силой духа и уверенностью в себе, и Джейн Эйр, гордой, но скромной и независимой сироты, чье детство омрачилось лишениями и невзгодами. Эта великая история – гимн человеческой стойкости, повествующий о том, как важно сохранять достоинство и верность своим принципам, даже в самых трудных обстоятельствах. Несмотря на то, что прошло немало времени с момента написания романа, его актуальность не угасает, и я уверена, что со временем она лишь усилится. Искренность и правдоподобие, пронизывающие повествование, объясняются не только талантом писательницы, но и тем, что ранние события, касающиеся сиротства Джейн и ее отправки в суровое учебное заведение, основаны на трагичном опыте жизни сестер Бронте. Тяжелые условия, царившие в интернате, оборвали жизни двух сестер, что, несомненно, наложило отпечаток на их творчество. Многие персонажи романа являются воссозданными образами реальных людей, что и делает книгу столь привлекательной для читателей. Я убеждена, что главный триумф фильма заключается в блестящей игре актеров, которые идеально воплотили на экране образы Джейн и Рочестера! Их актерское мастерство захватывает дух, словно каждый жест, взгляд и даже дыхание прописаны с филигранной точностью. В процессе чтения романа, я и сама представляла себе этих персонажей, и актеры оказались воплощением моих фантазий – абсолютное попадание! Трудно представить себе более удачный актерский выбор. Однако нельзя не отметить и великолепные английские пейзажи, а также игру света, которая мастерски меняется в зависимости от развития взаимоотношений между героями и хода событий. В начале фильма пейзаж мрачен и сер, отражая тоску и одиночество, но по мере того как жизнь Джейн налаживается, а чувства к Рочестеру крепнут, картина наполняется светом и теплотой. Это тонкая и изящная работа, создающая неповторимую атмосферу и настроение фильма. Безмерное уважение! В заключение позвольте дать небольшой совет: не начинайте просмотр, пока не прочитаете книгу. Поверьте, это чтение стоит того! Ведь даже самая талантливая экранизация неизбежно опускает некоторые важные детали – это неотъемлемая часть процесса адаптации. Кроме того, вам представится уникальная возможность сравнить собственное видение романа с интерпретацией создателей фильма, что значительно обогатит впечатления. И, конечно, все произведения талантливых английских авторов являются настоящим сокровищем, достойным внимания! Так что вперед – к книге и к замечательной экранизации «Джейн Эйр»!

Погружение в этот кинематографический шедевр оставляет ощущение, словно вырванный лист из романовой рукописи вдруг обрел трепещущую жизнь на экране. Кажется, что перед нами не плод актерской импровизации, а материализация литературных персонажей, явившихся из глубин великого произведения. Разумеется, восприятие субъективно, однако я убежден, что это безупречная, поистине эталонная экранизация «Джейн Эйр». Мистер Рочестер предстает перед нами как колоссальная фигура, воплощение мощи и страсти. Он пленяет своей харизмой, завораживает обаянием, способным лишить рассудка. В его облике сквозит властность, сдерживаемая угрюмостью, но под этой маской скрывается нежность, способная растопить самое черствое сердце. Джейн, напротив, кажется хрупкой, изящной и наделенной острым умом. Стойкость ее духа поражает, скромность придает очарования, а чувства – глубоки и искренни: она горит любовью, терзается ревностью, переживает моменты отчаяния и сияет улыбкой, полная надежды, жаждет отчаянно вырваться к свободе и обрести свое место в этом мире. Ни единого натянутого жеста, ни намека на фальшь, ни секунды театральности – всё исполнено с потрясающей достоверностью и мастерством. Грань между кинематографом и реальной жизнью стирается, погружая зрителя в атмосферу романа. Музыкальное сопровождение, пронизанное тревогой и проблесками надежды, кажется бесконечным, желаешь слушать его без остановки. Английские пейзажи – промозглая, облаченная в туман, но притягательная своим величием родная стихия главных героев. Как бы ни стремился я в словесных выражениях передать ту красоту, которую с профессионализмом запечатлел канал BBC, все попытки окажутся бессильными. То, что называют "химией" между актерами, достигает здесь апогея. Многие режиссеры тщетно ищут эту неуловимую искру, а здесь она вспыхивает с ослепительной силой. Смотришь и понимаешь, что для Эдварда Джейн – это целый вселенная, его смысл жизни. Они разделены, но в их сердцах живет надежда на желанную встречу, которая и создает эту невыразимую атмосферу напряжения и предчувствия. Особого внимания заслуживает сцена, наполненная глубочайшими переживаниями, которая стала поворотным моментом в их истории. Джейн, уходящая от Рочестера, желала донести до него истинность своих чувств и оставить его с осознанием масштаба ее любви. С другими актерами эта сцена могла бы вызвать ощущение дискомфорта, но игра Тоби и Рут преображает ее в откровение, ослепляющее своей страстью, выражаемой не только прикосновениями, но и взглядами. Не сомневаюсь, что если бы мисс Бронте имела возможность высказать свои чувства столь прямолинейно в те времена, она бы не упустила такой шанс, но нравы того времени не позволяли подобной открытости. Как сложно облечь в слова то буйство эмоций, тот неописуемый восторг, который дарит этот фильм! Но если вы являетесь поклонником романа, я настоятельно рекомендую вам его посмотреть. Возможно, вы увидите именно тех Джейн Эйр и мистера Рочестера, которых так долго искали на экране. Это поистине безупречное произведение, заслуживающее высшей оценки – десять из десяти, и не меньше!