Сериал Жанна Пуассон, маркиза де Помпадур / Jeanne Poisson, Marquise de Pompadour

Дорогие ценители исторического кинематографа! Представляю вашему вниманию обстоятельный обзор недавно вышедшего многосерийного проекта, посвященного фигуре легендарной Жанны Пуассон. Эта эпическая история, растянувшаяся на внушительные три часа и разделенная на два выпуска, охватывает жизненный путь выдающейся женщины – от ее рокового знакомства с Людовиком Пятнадцатым и до последних, полных драматизма дней. Зрителям предоставляется уникальная возможность взглянуть на Жанну сквозь призму её двойной роли: сначала как таинственная любовница монарха, а затем – как влиятельный советник, оказывающий воздействие на политические процессы Франции. Безусловно, проект вызовет живой интерес у всех, кто глубоко увлечен историей и испытывает неподдельный интерес к личности Жанны Пуассон, жаждущий новых интерпретаций и перспектив от режиссера. Однако, честно признаюсь, я не был покорен увиденным. Причина кроется в ощущении недосказанности, неполноты повествования. Сюжетные линии, касающиеся как политической стратегии, так и сложной любовной драмы, остались нераскрытыми в достаточной мере. Возможно, концентрация на одной из них сделала бы восприятие более глубоким и насыщенным. Нам продемонстрировали лишь фрагменты взаимоотношений короля и его возлюбленной, и лишь намекнули на значение Жанны для Франции, не раскрыв всей панорамы её деятельности. Особое разочарование вызвала трактовка образов самого Людовика и его наследника, дофина. Исторические свидетельства говорят о невысоком уровне политических и научных познаний этих персон, однако снижение их до уровня абсолютной глупости представляется мне вопиющим преувеличением. Особенно нелепо предстаёт дофин, показанный практически лишенным элементарного здравого смысла. Этот упрощенный подход, на мой взгляд, является существенным недостатком всего проекта. Не могу не отметить и неточность в отображении возраста Марии Лещинской, супруги Людовика. Расхождение в семь лет между ними – факт, общеизвестный. К сожалению, для роли Марии выбрали актрису, которая визуально значительно старше Венсана Переса, а добавленный грим лишь усилил этот эффект. Восприятие исказилось, историческая достоверность пострадала. Полагаю, данный прием был использован намеренно, с целью подчеркнуть холодность и отчужденность короля по отношению к своей законной супруге. Тем не менее, я не могу оправдать подобную вольность с историческими фактами. Я не рискну критиковать этот проект как полностью исторически недостоверный – в сравнении с некоторыми другими интерпретациями он смотрится вполне терпимо. Однако, сумел ли он меня заворожить? Нет. Я не увидел в нем ничего принципиально нового, не проникся происходящим на экране, не ощутил сопереживания героям. В качестве чисто образовательного материала, для ознакомления с историческим контекстом, – вполне приемлемо. Но для глубокого эмоционального отклика, к сожалению, не располагает.

Попытка воссоздать исторический контекст, предпринятая авторами, обернулась, увы, лишь подобием, не имеющим под собой реальной исторической почвы. Это, скорее, некий феодальный карнавал, пропитанный духом времени, далёкого от истинного духа ушедшей эпохи. Художественный замысел оказался погребен под нагромождением современных, избитых тропов кинематографа, приведших к ощущению фальши и нелепости. Исполнительница главной роли, словно акварельный портрет, размытый и искаженный, демонстрирует палитру диснеевской наивности, используя излишне выразительные гримасы и заученные ужимки. В течение нескольких мгновений, фокусировка на её лице позволяет с поразительной точностью наблюдать за сложной работой лицевых мышц, создавая впечатление механизированного, а не органичного выражения чувств. Светский бал превратился в некое бессмысленное буйство, где дамы и кавалеры, словно необузданные скакуны, неистово несутся в галопе, а их объятия, порой граничащие с непристойностью, напоминают шумные развлечения публичного дома, а не сдержанную, утонченную атмосферу придворных церемоний. Романтическая сцена, призванная воссоздать пик страсти, выглядит абсурдно: король и его избранница неожиданно падают на землю в каком-то, причём неоправданно выбранном, гротескном углублении, отдаленно напоминающем пещеру. Возникает закономерный вопрос: почему бы не выбрать более подходящее, исторически достоверное место, например, лестницу в замковом подвале? В стремлении добавить "реализма", сценаристы всунули в исторический антураж совершенно неуместные элементы: интимная сцена, разыгранная в карете, – вульгарная пародией на средневековые любовные ухаживания, и комичная трапеза у современного холодильника – нелепым анахронизмом, лишенным всякого смысла. В результате, мы видим не историческую драму, а карикатурное представление, где персонажи, облаченные в средневековую одежду, демонстрируют нравы XXI века, попирая устои и ценности ушедшей эпохи. Это не реконструкция прошлого, а его кривое зеркало, отражающее современную поп-культуру, лишь слегка прикрытую средневековым костюмом.