Сериал Кицбюэль / Kitz

В потоке развлекательного контента этот сериал не выделяется на общем фоне, являясь бледной пародией на знакомые сюжетные конструкции, вроде некогда популярного "Богатые тоже плачут". Перед зрителем разворачивается калейдоскоп судеб, сотканных из мелочных переживаний привилегированного сословия. Одна из героинь, уставшая от блеска фотосессий и подиумов, мечтает о переходе на серьезную киноплатформу, другая металась в нерешительности, не в силах определиться с выбором учебного заведения, а третья, изнывающая в одиночестве, жаждала прикоснуться к любви, хотя её аура, казалось, отталкивала всех потенциальных партнеров. В противовес этим перипетиям, на сцену выходит меланхоличная фигура – простолюдинка, движимая жаждой возмездия за трагическую кончину брата. Ослепленная собственной правотой, она полагает себя одаренным проницательностью, однако ее наивность служит лишь игрушкой в руках хитроумного, избалованного жизнью бездельника, чья легкомысленность скрывает острый ум. В итоге, повествование разворачивается по заезженным тропам, воспроизводя знакомую схему старых советских лент: где "дураки на родине дураков" - и ничто не изменилось. Ни один из персонажей не смог вызвать искреннего сочувствия, за исключением, пожалуй, фермера нетрадиционной ориентации, который, ослепленный преданностью, служил проводником мести и стал причиной гибели невинной души, а также несправедливо брошенного обвинения в адрес его любимого. В заключение, просмотра этого унылого немецкого продукта сожалелось с каждым минутой, но смутное упорство подсказало довести начатое до конца, испытывая смесь горечи и раздражения, сравнимую с поеданием колючего растения. Эта история оставила после себя лишь привкус разочарования и ощущение потраченного времени, оставив зрителя в состоянии смутного недоумения и легкой боли.

В кинематографическом пространстве возникла картина, до боли напоминающая заезженные сюжеты о благополучных домохозяйках и их несбыточных мечтаниях, словно эхо старенького мексиканского сериала, где даже роскошь не избавляет от человеческих терзаний. Грандиозные поместья и дизайнерские платья не приносят удовлетворения – одна из героинь, пресытившись мишурой глянцевых обложек, томится по актерскому признанию на большом экране. Другую мучает экзистенциальный выбор – в какое учебное заведение поступить, словно пытаясь найти ответ на вопрос о своем предназначении. Третьей, в отчаянном поиске искренней любви, с горечью осознает, что её стремление к близости, парадоксальным образом, отталкивает окружающих. Противовесом этой показной благополучию служит история о молодой женщине, поглощенной жаждой возмездия за трагическую гибель брата. Она, полагая себя одаренной острым умом, стремится к справедливости, но её наивность становится орудием в руках хитрого, одарённого лишь умением манипулировать богатого лентяя, который ловко использует её гнев в своих корыстных целях. Вся эта конструкция, выстроенная из предсказуемых тропов и клише, по сути, является переложением на современный лад типичной советской драмы, где пороки и недостатки никуда не исчезли, лишь облачились в более дорогие одежды. Ни один из персонажей не вызвал подлинного сочувствия, лишь тень жалости скрасила образ фермера, открытого для любви и преданного своей приверженности мстительнице. Эта безоговорочная верность, к сожалению, стала причиной гибели невинного человека и подставы его возлюбленного, обрекая его на страдания. Завершив просмотр этого неровного, немецкого продукта, остаётся лишь горькое сожаление о потраченном времени, но, как это часто бывает, поддавшись упрямой привычке доводить начатое до конца, зритель терпит разочарование, выплакивает слезы, даже несмотря на то, что в душе царит ощущение глубокого, болезненного несогласия, подобно прикосновению колючего кактуса.