Сериал Утомленные солнцем 2: Предстояние/Цитадель

Во мне вспыхнуло невероятное восторженное предчувствие, когда мне посчастливилось оказаться среди первых зрителей "Утомленные солнцем 2: Предстояние". Передо мной открылось не просто кинокартина, а настоящее Кино – с большой буквы, воплощение авторского видения и страсти к созданию. Желание поделиться впечатлениями возникло мгновенно, но бурлящий водоворот событий и повседневная суета отвлекли, а затем и вовсе стирание памяти. В феврале разразилась волна яростных нападок на режиссера, и, признаюсь, они оказали на меня определенное влияние. Этот эффект стадного чувства, кажется, заглушил первоначальный, оглушительный шквал эмоций, пережитых во время просмотра. Я, не без доли иррациональности, поддался всеобщему негодованию, пропитал себя неприязнью к Михалкову, не в силах даже сформулировать причины этой внезапной антипатии. Именно это гнев и послужил стимулом для написания злобной, язвительной рецензии, за которую я тогда, наивный и самоуверенный, особенно гордился своей «гражданской позицией». Лишь спустя время, пересматривая трилогию в целом, ко мне пришло осознание, что написанное многими словами шли вразрез с моими истинными чувствами и убеждениями. Я не просто смотрел этот фильм – я переживал его всем своим существом, ощущал то, что режиссер стремился передать. Эти страшные военные годы, когда молодые, полные сил парни с юмором и сарказмом шли на верную гибель, проживали каждый момент, жадно глотая ускользающую жизнь, стремясь ухватить как можно больше. Я, наблюдая за ними, тоже невольно задерживал дыхание, чувствуя пересохший ком в горле. Что бы ни говорили о Михалкове, у него есть неповторимый дар: умение передавать глубину психологического состояния через обыденные, незначительные предметы. Будь то простая пуговица, элегантная бабочка, старинный телефон или величественный рояль. Для этого требуется не просто знание сценария, но способность увидеть за ним саму жизнь, извлечь из нее не только мастерски сыгранные сцены, но и ее суть, а затем щедро подарить ее зрителю. В этой картине завораживает абсолютно всё: выдающаяся актерская игра, виртуозная работа оператора, и звуковое сопровождение, которое словно берет тебя за руку и погружает в эпицентр событий. Ты буквально оказываешься вовлеченным в происходящее, поглощенным звуковой палитрой, и нежелаешь вырываться из этого захватывающего мира. «Утомленные солнцем 2: Предстояние» – это не просто фильм о жизни в военные годы, это настоящий шедевр, посвященный теме смерти: беспощадной и безжалостной к тем, чье время на земле подошло к концу. И в эти последние, роковые мгновения, ключевым оказывается все, что кажется незначительным: ключи от дома, весточка из другой, счастливой жизни, которая может оборваться в любой момент – безвозвратно и фатально. А если тебе повезло избежать жернова войны, выбраться из этой гигантской мясорубки, то встреча с родными и близкими оказывается высшей наградой за все пережитое. Вот что действительно имеет значение для выживших, в отличие от мимолетного богатства и благосостояния, которые могут исчезнуть в один миг. В эпоху триумфа меркантильности, потери духовных ориентиров и всепроникающего нигилизма, "Утомленные солнцем 2: Предстояние" актуален как никогда. Он заставляет пересматривать свою жизнь, возрождая забытые ценности и возвращая их на почетное место. Уверен, каждый, кто прикоснулся к этой картине, разделяет мое мнение. Это не попытка искупить вину за прежнюю рецензию или подхалимство. Возможно, даже не я это писал, а моя совесть.

Неоднократно я предпринивал попытки окунуться в кинематографическую вселенную, созданную Н. Михалковым, в частности, в его magnum opus «Утомленные солнцем-2». Однако каждый раз мои начинания терпели фиаско. И дело вовсе не в том, что картина представляется пресной или лишенной интереса – напротив, ее выдающиеся достоинства настолько очевидны, что вызывают трепетное волнение, заставляя дрожать конечности и приглушать дыхание. Неужели инстинктивный страх, предчувствие возможной физиологической реакции, удерживал меня от полного погружения? Ощущения, возникающие при столкновении с этим фильмом, напоминают первые впечатления человека, что после долгих лет заключения в кромешной тьме вдруг видит солнце. Не сдерживая себя, он рискует потерять зрение, ослепленный великолепием небесного светила. Я чувствовал себя подобно голодающему, всю жизнь питавшемуся невкусной коркой хлеба, а тут перед ним – восхитительный пиршественный стол. Я осознавал, что одна лишь попытка исчерпать это изобилие может привести к катастрофе, к невыносимой перегрузке моего восприятия. Поэтому я позволял себе лишь крошечные порции шедевра, сознательно откладывая самые «аппетитные» фрагменты, опасаясь неминуемой трагедии. Мысль о возвращении к этому кинематографическому пиршеству вызывала опасения – выдержит ли моя психика столь мощную эмоциональную нагрузку? Но страх, как известно, лишь усиливает желание. Преодолевая благоговейный ужас, я вновь решился на дерзкий шаг, не обращая внимания на возможные последствия. И путь был пройден – я истощил фильм до последней детали, и при этом остался жив. Вы даже не можете себе представить, что произошло дальше. Я рыдал, как дитя, в течение нескольких часов, эти были слезы непередаваемого счастья и глубочайшей признательности. Я искренне опасался, что если не пал смертью во время просмотра, то вполне могу оказаться в медицинском учреждении с выраженными признаками обезвоживания. К счастью, под рукой имелся значительный запас питья. Я даже не рискну попытаться словесно передать свое восприятие происходящего на экране. Это не просто зрелище, это – пережитые события, прожитая жизнь. Невероятная творческая гениальность режиссера осветила не только каждый кадр, но и самих актеров, раскрывая их актерский потенциал. Именно она, этот свет гения, изначально не подпускала меня к фильму. Теперь же, с нетерпением, смешанным с легким трепетом, я с предвкушением жду продолжения этого великолепного произведения, правда, количество предусмотрительно заготовленной жидкости стоит увеличить. А всем остальным ценителям кинематографа я хочу сказать: если вы стремитесь прикоснуться к вершинам совершенства, посмотрите «Утомленные солнцем 2: Предстояние», и вы ощутите на себе подлинное искусство, рожденное из глубин человеческой души.

Зачастую, решение окунуться в кинематографический мир движимо не только восторженными рецензиями или притягательными рекламными кампаниями, но и парадоксальным образом – резкими, порой злобными критическими отзывами. Именно подобное любопытство, этакая вызов собственной первичности, и побудила меня к просмотру картины, которую многие, не без основания, окрестили "уродством". Результат оказался поистине поразительным, потрясшим до глубины души. Три часа пролетели в состоянии абсолютной, безоговорочной погруженности, ничто не могло оторвать меня от происходящего на экране. Я воздержусь от обстоятельного анализа творчества Михалкова, каждый зритель имеет абсолютное право на собственное, независимое суждение о его личном вкладе в кинематограф. Однако сам фильм… Я убежден, что это вершина кинематографических достижений в России, посвященных той трагической, кровопролитной войне. В картине отсутствуют привычные штампы и упрощенные схемы, где добро, как бы ни было навязано, сражается со злом, где противоборствующие стороны делятся на однозначно "хороших" и "плохих", как это, к сожалению, характерно для большинства военных кинолент. «Утомленные солнцем 2: Предстояние» - это не попытка прославить какую-либо идеологию, не воспевание доблестных, самоотверженных поступков во имя утопических идеалов равенства и революционного триумфа. Это - сама смерть, во всей своей неприглядной, обличена в грязь, пропитана кровью и терзаемая паническим ужасом: всем тем, что неминуемо сопровождает военные действия. Мирное население, изморенное страхом, не совершает героических, эффектных поступков, а инстинктивно, отчаянно пытается спасти свою жизнь, убегая от надвигающейся гибели. И даже противник, фашистские солдаты, не предстают карикатурными, злобными маньяками, ослепленными жаждой насилия и ненавистью, а являются просто людьми, пусть и врагами, но людьми – со своими собственными, не менее драматичными бедами и мимолетными радостями. Представителям старшего поколения, вероятно, может показаться, что картина выдает за собой отчетливый «запах» голливудской эстетики, и возможно, они будут правы. Ведь это беспрецедентное явление, особенно учитывая контекст российского кинопроизводства. И, наконец, несколько слов о актерской игре. По моему мнению, на площадке собрались выдающиеся, бескомпромиссные профессионалы своего дела. Однако, как гласит народная мудрость, "даже у старухи бывает проруха". Сцена с медсестрой Котовой, где актриса демонстрирует свою обнаженность, кажется, наиболее слабым звеном в картине. И не только из-за неудачной режиссерской работы, но и из-за неправдоподобной, лишенной убедительности игры самой актрисы, чей антураж выглядит вынужденным и искусственным.